Мемориал Салея. Даниил Марков: обожаю “Минск-Арену”

После матча с “Металлургом”, состоявшегося в рамках турнира памяти Руслана Салея, умудренный опытом 36-летний воспитанник московского “Спартака” любезно согласился уделить время корреспонденту “ПБ”.

— Даниил, как вам уровень чемпиона Беларуси? Смог бы он играть в КХЛ?
— Хороший соперник, никто не спорит. Проповедует довольно интересный хоккей. Видно, что ребята молодые, шустрые, доставили нам проблемы. Но если бы “Металлург” хотел войти в лигу, он наверняка усилил бы состав.

— На вашем счету одна из шайб. О чем беседовали с Никитой Двуреченским после взятия ворот?
— На правах опытного игрока просто объяснил, что от него требуется большая помощь при игре в большинстве. Пришлось кричать с синей линии, подсказывать. Но это нормальный разговор. Одно дело – когда дает советы тренер, но он этим занимается только на установках перед матчами, в перерывах или между сменами. На площадке же должен быть игрок, который выполняет функции тренера. Нет ничего плохого в том, что кто-то из старших подсказывает. В свое время через то же самое прошел я.

— Считаете, такие турниры нужны?
— Конечно! В прошлом году случилась большая трагедия, и хорошо, что память о погибших остается благодаря таким турнирам. Идею можно только одобрить, организаторы — просто молодцы. Считаю, было бы правильно сохранить его и проводить каждый год. Может , в следующий раз надо пригласить больше клубов.

— Вы были знакомы с Салеем?
— Не только с ним, но и со всеми ушедшими от нас в тот злосчастный день. Руслан — жизнерадостный человек, всегда излучал позитив. Когда впервые пересеклись? Ой, давно это было… Точно даже не вспомню, но, возможно, еще в тот период, когда он выступал в минском “Динамо”, а я — в “Спартаке”.

— Расти играл в схожей с вами манере неприступного защитника. Можно сказать, что вы одноплановые хоккеисты?
— Не люблю сравнивать. Это больше в компетенции специалистов. Им виднее, на кого похож тот или иной хоккеист.

— Вы не первый раз в нашей столице. Как вам город?
— Очень нравится. По своей натуре люблю природу, и Минск в этом плане выгодно выделяется из ряда многих городов. Зелень, чистота очень радуют.

— Многие приезжие жалуются, что на “Минск-Арене” душновато.
— Да? Как-то не обращал внимания. Отличная арена — просто супер! Лед хорошего качества. Вообще обожаю выступать на больших, просторных стадионах. Может, потому что поиграл в НХЛ и проникся атмосферой, которая царит на трибунах. Когда приходит много зрителей, даже если они болеют против тебя, играется намного приятнее. Побольше бы таких арен.

— Не могу не спросить об одном из прошлогодних визитов. Он состоялся 6 ноября. Как раз тогда трибуны как никогда сильно болели против “Витязя”.
— Если честно, не хочется вспоминать. Все было на эмоциях. Каждый хотел выиграть — уступать всегда обидно. Не думаю, что после конфликта болельщики “Витязя” и “Динамо” стали лютыми врагами. Поэтому считаю, что произошедшее тогда надо просто забыть.

— На что, по-вашему, способен нынешний “Витязь”?
— Не люблю загадывать наперед и делать далеко идущие прогнозы. Но очень надеюсь: молодежь, что росла в прошлом сезоне, набралась опыта, заматерела. Хочется верить, ребята возьмут на себя роль лидеров в команде и будут прибавлять от игры к игре. Пока они производят неплохое впечатление, хотя и стоит сделать скидку на то, что еще идет предсезонка. Работы много, и все это прекрасно понимают.

— Что скажете о новом главном тренере Юрии Леонове?
— Не знаю, как другим, а мне под его руководством работается комфортно.

— Перед командой стоит задача выйти в плей-офф.
— Цель вполне достижима. Если покажем свою игру, придет и результат. Хотя опять же не люблю загадывать. У нас в конференции 14 клубов, и каждый будет решать аналогичную задачу.

— Кстати, как относитесь к тому, что на “Западе” на две команды больше, чем на “Востоке”?
— Не знаю, чем руководствовались в лиге, однако в любом случае отношусь к этому философски. Можно долго спорить о правильности подобного решения, но это ведь ничего не изменит.

— В регулярном чемпионате каждый клуб проведет по 52 матча. Это много или мало?
— Неоднократно высказывался по этому поводу. 52 игры маловато, так как статистика посещаемости красноречива. Болельщик действительно идет на хоккей: и в Минске, и в других городах. В Чехове стадион всегда забит до отказа вне зависимости от того, какой соперник приехал. Единственное, не так хорошо заполняются трибуны в Москве, но это объяснимо. Думаю, главная причина уменьшения количества матчей — интересы сборной России. Это связано с тем, что все силы брошены на подготовку к Олимпиаде в Сочи, вот КХЛ и подстраивается. Однако это оправданно: все мы хотим побед национальной сборной.
Наверное, после главных Игр четырехлетия число поединков в “регулярке” увеличится. В той же НХЛ “гладкий” чемпионат укладывается примерно в те же сроки (шесть месяцев), но при этом команды проводят по 82 поединка. А ведь потом еще и плей-офф! И нормально, все справляются с нагрузками, никто не жалуется. Не говорю, что надо слепо копировать НХЛ. Вполне достаточно шестидесяти или семидесяти матчей. Тогда и народ внакладе не останется, и борьба развернется увлекательнее. Да и с точки зрения маркетинга в частом графике игр вижу одни плюсы. Люди приходят на хоккей семьями, и отец никогда не откажет сыну в покупке кепки, майки или другой атрибутики. То же самое с пунктами общественного питания. Это же все дополнительная прибыль.

— Судя по результатам межсезонных матчей, вы неплохо обходитесь без легионеров. Отсюда вполне резонный вопрос: нужны ли они “Витязю” вообще?
— Если с игроками заключены контракты — значит, нужны. Насчет их вливания в коллектив проблем не будет. Убежден, что парни усилят команду.

— Я большой поклонник “Филадельфии” и прекрасно помню ваш, пусть и недолгий, период выступления в рядах “летчиков” в сезоне-2003/04. Какие впечатления остались?
— Сугубо положительные. Помню неповторимую атмосферу, царившую на домашних матчах. Да и команда собралась приличная, способная на многое. Опыта было не занимать. Алексей Жамнов, Владимир Малахов, Джереми Реник, Кит Примо, Джон Леклер, Дональд Брашир — всех не перечислишь.

— Знаете, что вы — автор 10-тысячной шайбы “Флайерс” в их летописи?
— Да. Приятно войти в историю. Забрасывал редко, но, выходит, метко. Даже сохранил клюшку, которой произвел результативный бросок. А шайба находится в “Hall Of Fame”. Хотя в тот момент, конечно, и предположить не мог, что мой гол стал юбилейным.

— Вам не хватило всего одной победы, чтобы сыграть в финале Кубка Стэнли. Так близко к главному трофею НХЛ вы не подбирались больше ни с кем. Сильно переживали поражение в серии с “Тампой”?
— Обида присутствовала, ведь у нас подобрался действительно классный коллектив. К сожалению, посыпались травмы. Они нас подкосили. Плюс тогда в воротах соперника блистал Николай Хабибулин. Авторитетные специалисты сходились во мнении, что победитель нашего противостояния с “Тампой” станет обладателем Кубка Стэнли. В итоге так и получилось. Кстати, что-то похожее было и в “Детройте” три года спустя. Мы уступили “Анахайму” в финале конференции, и “утки” завоевали главный трофей.

— В пятом матче первого раунда плей-офф против “Нью-Джерси” вы забросили победную шайбу, застав врасплох культового Мартина Бродера дальним кистевым броском. Благодаря виктории “Филадельфия” выиграла серию и прошла в следующий раунд.
— Не могу сказать, что рассчитывал поразить ворота, видел щель или специально целился в штангу. Это все ерунда. Помог рикошет от защитника “дьяволов”. Шайба попала в ногу, изменила направление и от штанги залетела в дальний угол. Это говорит о том, что надо чаще бросать по воротам.

— Уместно ли сравнение гола с легендарной шайбой белоруса Владимира Копатя в четвертьфинале Олимпиады-2002 против шведов, которую видел весь мир?
— Не думаю. Хотя такие взятия ворот лишний раз подчеркивают, что хоккей — непредсказуемый вид спорта. Ничего нельзя предугадать, исход матча может решить случайность. Конечно, для сборной Беларуси то был огромный успех. На групповом этапе шведы выглядели очень серьезно, их не зря относили к главным претендентам на золото. А получилось, что уехали вообще без медалей.

— Тогда вы находились в гуще событий, играя в составе сборной России под руководством Вячеслава Фетисова. Любопытно, как в вашей команде восприняли сенсационную победу белорусов над шведами?
— Искренне порадовались за соседей. Мы ведь жили вместе, часто общались, ходили в рестораны. У нас никогда не было разделения на русских и белорусов.

— В Солт-Лейк-Сити россиянам досталась бронза. Могли ли взобраться выше?
— Могли. Чего не хватило? Трудно сказать. Два периода полуфинального матча с американцами команда пребывала будто в ступоре.

— Нет ощущения, что арбитры помогли североамериканским дружинам встретиться в финале?
— Судьи всегда их подтягивают, так что на этом не стоит акцентировать внимания.

— Вторая ваша Олимпиада была в 2006-м. Почему команде Владимира Крикунова не удалось попасть в призеры?
— Турнир такого уровня доказал, что расслабляться нельзя. На Олимпиадах и чемпионатах мира в плей-офф слабых соперников не бывает. Не говорю, что после победы над Канадой мы не настроились должным образом на финнов, но… Надо отдать должное сопернику: он играл здорово и, по сути, перекрыл нам кислород.

— Какое место в вашей коллекции наград занимает золото чемпионата мира 2008 года?
— Я выиграл не так уж много трофеев, поэтому тот сумасшедший успех памятен вдвойне. Еще и потому, что Россия впервые за полтора десятка лет стала лучшей на планете. Тем более мы победили не где-нибудь, а на родине хоккея — в Канаде. После окончания карьеры будет что вспомнить.

— На стыке веков в сборной России царили разброд и шатание. Некоторые из игроков отказывались ехать даже на Олимпиаду — настолько все было плохо в федерации. Нынче ее возглавляет Владислав Третьяк. Это его заслуга, что национальная дружина вновь вышла в лидеры мирового хоккея?
— Тяжело судить. Около десяти лет отыграл в НХЛ и в силу этого не всегда находился в курсе того, что происходило на родине. Но, раз сейчас сборная побеждает, значит, действительно наметились перемены в лучшую сторону. Плюс появилась конкурентоспособная лига в лице КХЛ. В НХЛ сейчас не так много россиян, как было раньше, и отношения с ними федерации строить проще. Думаю, российский хоккей движется в правильном направлении.

— За манеру одеваться в повсе- дневной жизни за океаном вас еще с торонтовских времен нарекли Элвисом.
— Нормально отношусь к прозвищам, тем более таким безобидным. А впервые меня так назвал одноклубник Дерек Кинг. Хороший парень. Вообще мне повезло с людьми, рядом с которыми играл. Было приятно общаться с теми, кто постарше, в том числе с американцами и канадцами.

— Если бы не локаут в НХЛ в сезоне-2004/05, остались бы в “Филадельфии”?
— Думаю, да. Но потолок зарплат упал критически низко. Однажды раздался звонок от генерального менеджера “Флайерс” Бобби Кларка: “Дэнни, мы очень довольны тобой, но сложилась такая ситуация, что не можем предложить те условия, которые ты заслуживаешь”. Очень ценю в людях прямоту, не люблю, когда идут разговоры за спиной, а потому спокойно воспринял слова Кларка. В конце концов, это бизнес. Так я оказался в “Нэшвилле”.

— Однако в локаутном сезоне вы приехали в Россию — в выступавший в высшей лиге “Витязь”. Могли ли тогда подумать, что еще дважды вернетесь в Чехов?
— Конечно, нет! Повторюсь, я никогда не загадываю. Да, иногда возникают моменты, когда понимаешь: надо было сделать иначе. Но оглядываться назад не в моих правилах. Нужно набираться сил и идти дальше.

— Последний раз вы пришли из “Магнитки”. Многие называли “Металлург” сборищем пенсионеров. Не обидно?
— Признаться, с улыбкой отношусь к таким пассажам. Стараюсь отметать негатив и не воспринимать его всерьез. Я не в том возрасте, чтобы обращать на это внимание. Намного больше раздражают корреспонденты, которые перевирают мои слова или приписывают то, что не говорил, как это было, например, в Магнитогорске с одной девушкой.

— Вы — воспитанник “Спартака”, однако после возвращения из Северной Америки так и не сыграли за родной клуб.
— Так не приглашают! Поступит предложение — рассмотрим. А навязываться как-то не привык.

— Одноклубники-соотечественники по “Филадельфии” Малахов и Жамнов уже завязали, а вы все еще в деле. Как часто задумываетесь об уходе на покой?
— Так они и постарше, поэтому закончили раньше. А я буду играть до тех пор, пока позволяет здоровье, пока востребован и сам не почувствую, что не могу держать уровень. Отбывать номер не хочу.

— Кем себя видите по завершении карьеры?
— Не знаю. Не могу сказать, что живу сегодняшним днем, но грандиозных планов на будущее пока не строю. Концентрируюсь на грядущем сезоне.

— Вы поработали под руководством самых разных специалистов. Кого из них отметите?
— Скрывать нечего — это Пэт Куинн, с которым посчастливилось поработать в “Торонто”. Он дал мне очень много тактических знаний, особенно на первых порах моего пребывания в клубе. Во многом благодаря Куинну “Мэйпл Лифс” регулярно пробивались в плей-офф, хотя до его прихода был продолжительный период неудач. Считаю, увольнение Пэта — большая ошибка. (После ухода канадского специалиста “Торонто” ни разу не сыграл в Кубке Стэнли. — прим. “ПБ”.) Еще отмечу наставника “Каролины” Пола Мориса. Тренер должен быть отменным психологом, и в этом плане практикующий индивидуальный подход к каждому хоккеисту Морис импонирует. Сейчас он возглавил “Магнитку”, и я от всей души желаю ему удачи.

— За карьеру вы поиграли в 13 клубах. Где чувствовали себя наиболее комфортно?
— Везде свои плюсы и маленькие минусы. Я в принципе коммуникабельный человек и легко адаптировался в любом коллективе. Конечно, попадались разные ребята, но, скажем так, специфических персонажей среди одноклубников не встречал. Нормальные отношения были и с тафгаем Таем Доми, и с легендарным Матсом Сундином, и с Роном Фрэнсисом, и с Реником, и с Уэйном Гретцки, когда он руководил “Финиксом”. Счастлив, что в моей жизни встретились великие игроки, побеждавшие на Олимпиадах, становившиеся обладателями Кубка Стэнли, но при этом не строившие из себя звезд.